Когда станут появляться научные описания того, что сегодня называется «украинским кризисом»
(начиная с евромайдана и заканчивая карательной операцией против Новороссии), думаю, историки, социологи и политологи уделят
особое внимание давлению на общественное подсознание, которое было на «довоенных» этапах. Помните эти заклинания, звучавшие
как элемент аутотренинга: «На Украине фашизма нет!»? Их трудно забыть: их воспроизводили политики, телеканалы, пресса, «эксперты»,
«простые граждане» – в общем, весь комплекс пропагандистских агентов. При этом предпочитая «не замечать» более чем убедительные
доказательства, предъявляемые как отечественными, так и зарубежными наблюдателями.
Ни данные социологов о том, какое количество неофашистских и неонацистских организаций и движений
с «украинским уклоном» действует на Украине в течение всей её независимости, ни растущая активность и роль правосеков в состоявшемся
перевороте, ни прямое участие ультраправых национал-экстремистов во власти, включая занятие правительственных должностей,
- ничто не могло поколебать совершенно гипнотическую уверенность «патриотов» в отсутствии на Украине фашизма.
Сегодня, когда репортажи о нашейных и татуировочных свастиках наемников батальона «Азов»
делают уже не российские, а британские и голландские журналисты, дискутировать по поводу наличия неонацистских и неофашистских
сил на Украине бессмысленно. Их наличие – неоспоримый факт.
Таким же неоспоримым фактом является значительное влияние
национал-фашистской идеологии и конкретных деяний её носителей на всю катастрофическую ситуацию в Украине. Национал-фашисты
не только стали основной движущей и боевой силой переворота, начавшегося с ширмы евромайдана, но и продолжают оставаться
если не основными, то критически значимыми игроками сегодня. Да и не стоит, в конце концов, забывать: национал-фашизм пришёл
на Украину не сегодня, не в 2013-м и даже не в 2004-м, а гораздо раньше.
Давайте не будем лукавить: государство, возникшее в 1991 году
в результате распада СССР, стало наследником не легальной УССР (что было бы абсолютно логично и с исторической, и с политической
точки зрения), а сомнительной УНР и откровенно бандитского «бандерштадта», провозглашённого 30 июня 1941 года в оккупированном
нацистами Львове.
Нет нужды лишний раз подробно останавливаться на деталях идеологии Степана Бандеры, Ярослава
Стецько, Романа Шухевича и их предшественников и вдохновителей – Дмитрия Донцова и Евгения Коновальца. При всём обилии несущественных
нюансов общий вывод уже давно сделан исследователями: идеология, для удобства обозначаемая публицистами как «бандеровская»,
наследующая претенциозный, но очевидно вторичный и эпигонский «интегральный национализм» Донцова, представляет собой локально-местечковую
разновидность национал-фашизма. И эта разновидность лишь в некоторых незначительных особенностях отличается от традиционных
для двадцатого века фашистских идеологий и порождённых ими политических режимов.
«Бандеровщина» - это украинский национал-фашизм.
Сегодня она является вполне официальной и даже центральной составляющей идеологии украинского
государства, произошла, собственно, её окончательная легализация, а в обязательный для Украины идеологический набор в той
или иной степени она входила с начала девяностых годов. Её воспроизводил бывший идеолог КПУ Кравчук, вполне легальный РУХ
и полулегальные (но никем не останавливаемые) УНА-УНСО и Социал-националистическая партия – предшественница сегодняшней
Социал-национальной ассамблеи. Её исповедовала значительная часть солянки, собранной господином Ющенко под знамёна «Нашей
Украины», и оставшиеся на тот момент в стороне тягнибоковские «свободовцы». Ею руководствуются сегодня входящие в «Правый
сектор» неонацисты из «Белого молота», «Патриота Украины», «Мизантропической дивизии» и распространяют украинские журналисты
и «просветители» из «Просвиты» и центральных вузов.
Сегодняшнее влияние «бандеровщины» и национал-фашисткой идеологии в целом на развитие так
называемого украинского кризиса осуществляется по нескольким направлениям.
1. Деятельность преступных «добровольческих» батальонов. На деле все они представляют вполне обычные для фашистских государств штурмовые
и карательные отряды разной степени организованности (от вполне управляемых до совершенно невменяемых банд). Это касается как приписанных (в нарушение всех законов) к МВД и Национальной гвардии батальонов территориальной
обороны – «Донбасс», «Днепр», «Айдар», «Шахтёрск», «Кривбасс», «Азов», «Слобожанщина» и т.д., так и неструктурированных и незарегистрированных
формирований «Правого сектора».
Все эти «боевые единицы» имеют различное функциональное распределение. Одни (как «Киев-1» и
«Слобожанщина») выполняют сугубо полицейские задачи за пределами зоны военного конфликта, другие (как «Азов», «Айдар», «Шахтёрск»,
«Днепр» «Донбасс»), уже дважды, а то и трижды обновившие составы по причине огромных потерь, работают как заградотряды и отряды
зачистки на Донбассе.
При имеющихся отличиях все они являются карательными национал-фашистскими отрядами, чья жестокость
вполне соответствует их идеологическим убеждениям (о том, что, например, «Азов» практически полностью укомплектован неонацистами,
уже давно с осуждением говорят даже европейские журналисты; «подвиги» личных псов Коломойского из «Днепра-1» и «Днепра-2»,
а также рецидивистов из «Шахтёрска» также не оставляют сомнений в их принадлежности к «обыкновенным» национал-фашистам).
2. Воздействие национал-фашистов на высших государственных
чиновников, в том числе на силовой блок и президента. Недавний ультиматум главы «Правого сектора»
Дмитрия Яроша, даже с учётом его сугубо предвыборного контекста, очень показателен, поскольку завершился вовсе не отказом
Яроша от ультиматума, а переговорами с министром внутренних дел Аваковым. Переговоры завершились некими соглашениями –
соглашениями между национал-фашистами и властью. Даже если не вспоминать о присутствии ультранационалистов в правительстве,
подобные эпизоды ярко свидетельствуют о значительном влиянии национал-фашистов на политическую власть, что неудивительно:
ведь именно они и привели Порошенко, Авакова и остальных к власти.
Воздействие же на власть национал-фашистской идеологии в целом и вовсе очевидно: давайте вспомним
жесточайший прессинг на традиционных врагов фашизма – коммунистов (пусть даже несколько показательных, как в случае КПУ),
вспомним охоту спецслужб на организацию непарламентских левых «Боротьба». Наконец, самое главное: то милитаристское безумие,
которое охватило Украину и является залогом продолжения человеконенавистнической АТО, также является следствием национал-фашистских
идейных принципов, которыми руководствуется новая власть. Фашизм и милитаризм – неразделимы.
3. Активная национал-фашистская пропаганда со стороны большинства
украинских телевизионных и электронных СМИ (в первую очередь – из пула Коломойского) привела к тому, что мятежный Донбасс
– и ополчение, и мирные жители, а также все его сторонники в других областях дегуманизируются. Жители Донбасса журналистами, экспертами, политиками, а вслед за ними и «простыми патриотами» маркируются
как внутренние враги, как носители смертельной опасности для страны и народа и на этом основании, а также на основании целого
ряда этношовинистических политических стереотипов выводятся из рядов людей и причисляются к «недочеловекам».
Широко распространённые метафоры насекомых («колорады» и так далее) – это традиционный для
национал-фашистской идеологии приём, позволяющий отказаться от общечеловеческих норм в отношении своего противника. Одним
из наиболее страшных результатов такой дегуманизации является абсолютное безразличие не только политического Киева, но
и значительной части населения Украины к гуманитарной катастрофе, которую учинили киевские каратели на Донбассе. И даже
не только безразличие, но и ненависть. Ненависть абсолютно ко всем: к ополченцам, к беженцам, к старикам, женщинам и детям и
в качестве обобщения - к русским.
Граждане Украины, осмеливающиеся признавать себя русскими или русскоязычными и не просящие
за это прощения, а также не расписывающиеся в пламенной любви к новым украинским политическим реалиям, в украинских СМИ являются
предателями, а потому не заслуживают сочувствия. Беженцы, спасающие свои семьи от армейских бомбёжек вместо того, чтобы записываться
в Нацгвардию, - также предатели. Любой, кто не называет ополченцев террористами и не славит героев в ответ на «Слава Украине!»,
- несомненный предатель. Все они не имеют отношения не только к украинцам, но и к людям, а, значит, не заслуживают никакой гуманитарной
помощи. Именно поэтому Киев усиленно блокирует попытки РФ помочь Донбассу – это логическое продолжение национал-фашистской
идеологии.
4. Цензура СМИ, инициируемая как СБУ, так и «патриотичными» журналистами, доносительство во всех социальных сферах, начиная от социальных сетей и заканчивая образованием, антироссийская
и антирусская истерия, в которую втягиваются даже дети (вспомним нашумевшее видео с детского праздника в Ивано-Франковске,
где главным развлечением оказалось сжигание чучела Путина) – это также естественные следствия национал-фашистской идеологии,
с которыми Украина столкнулась не сегодня. Всё это мы наблюдали и раньше – только в меньших масштабах, вне системного характера
и в пределах прикарпатских областей и Киева. Сегодня это стало нормой для украинской общественной жизни.
Всё естественно: для национал-фашиста любой несогласный, а тем более противник – это не человек.
Он заслуживает истребления либо военными средствами (бомбёжки и артобстрелы городов Донбасса, имеющие своей целью откровенный
геноцид населения), либо полицейскими средствами (доносы, аресты, травля антинационалистов за пределами Донбасса).
Такая же логика близка курирующим современную Украину Соединённым Штатам Америки с их истеричным
антитерроризмом, антиисламскими и антиславянскими идеологическими концептами. Просто в своих пределах США довольствуются
тоталитарной «демократией», тогда как экспортировать предпочитают чистый фашизм: он удобнее и «эффективнее».
http://odnarodyna.com.ua/node/24143
Комментариев нет:
Отправить комментарий