Владимир Винников. Газета «Завтра»
Как новые технологии влияют на общество
Что общего у интернет-игр, которыми сегодня увлекаются сотни миллионов людей по всему миру,
скажем, с "арабской весной" и войной в Сирии? Как соотносятся ваши платежи за коммунальные услуги, например, с договором
о партнерстве между "Роснефтью" и ВР? Как люди, живущие в режиме "он-лайн", относятся к тем, кто живет в "устаревшем"
режиме "офф-лайн"?
Ответы на эти вопросы далеко не очевидны и не лежат на поверхности. Но всем понятно, что они находятся
где-то там — там, где клубится и растёт великая Мировая Сеть. Если что-то по-настоящему и растёт в современном человеческом
обществе, так это она, Мировая Сеть. И еще Мобильная Связь.В 1995 году Интернетом пользовалось 16 миллионов человек, в 2000-м — 361 миллион, в 2005-м — 1018 миллионов, в 2010-м — 2011 миллионов, на конец 2012 года их было уже свыше 2,4 миллиарда.
Рекорд по абсолютной численности пользователей интернета сегодня держит Китай — 611 миллионов человек на конец 2012 года, а по относительной — Исландия: 95% населения. А меньше всего их в КНДР — там Интернет попросту отсутствует как таковой.
С "мобилами" ситуация еще показательнее. Формально пользователей сотовой связи в настоящее время насчитывается свыше 6 миллиардов человек, это более 82% населения Земли. Реально — с учетом того, что один человек может иметь более одной sim-карты, а многие номера принадлежат корпоративным структурам, эту цифру можно уменьшить примерно до 75%, но всё равно — человека без мобильника уже сегодня можно считать реликтовым, вымирающим подвидом homo sapiens.
Число обладателей смартфонов — мобильных телефонов, позволяющих выходить в Интернет, пока не так велико, всего 600 млн. человек (самих смартфонов продано больше — 1,3 млрд.), но это связано только с тем, что их функциональность напрямую зависит от цены, поэтому смартфон с характеристиками самого простого нетбука и обычного мобильника пока стоит почти на порядок дороже комбинации двух этих "гаджетов". Да и сами услуги "мобильного интернета" обходятся в разы дороже "стационарного" компьютерного интернета.
С другой стороны, компьютерные программы, позволяющие обмениваться по интернет-связи аудио- и видеосообщениями, типа уже знаменитой Skype, стоят намного дешевле "обычной" мобильной связи.
И это неудивительно: волны радиодиапазона, которые используются для мобильной связи, — куда менее емкий носитель информации, чем слабые токи и световые пакеты проводного Интернета.
Но, поскольку в этой сфере сегодня сосредоточены гигантские финансовые и человеческие ресурсы, технологический прорыв, позволяющий полноценно свести воедино Мобильную Связь и Мировую Сеть, судя по всему, не за горами. Впрочем, те культурные и социально-политические последствия, к которым он может привести, хорошо просматриваются уже сегодня.
ГЛОБАЛИЗАЦИЯ И "ГЛОБАЛИЗАЦИЯ"
Создание Мировой Сети напрямую и неразрывно связано с Россией, поскольку в августе 1994 года
смыкание первого "мирового кольца" оптико-волоконной связи произошло не где-нибудь, а под Владивостоком, после чего,
собственно, все информационные (а вместе с ними — и финансовые) потоки приобрели нынешнее глобальное качество: наподобие
того, как гелий при температуре 4,2оК приобретает качество сверхпроводимости.
Подобно тому, как датой рождения Интернета считается 29 октября 1969 года, 30 августа 1994 года можно считать датой рождения глобализации как таковой.
Мы привычно говорим о "двух сторонах медали" или про "обратную сторону Луны". В процессе глобализации точно так же присутствуют два измерения, позволяющие говорить о глобализации и "глобализации".
Глобализация как таковая — это, прежде всего, общекультурный феномен современного человечества, представляющий собой массовый обмен информацией, говоря нынешним языком, в режиме "он-лайн".
Это объективный процесс глобализации, который, если использовать марксистскую терминологию, является одним из свидетельств роста производительных сил человечества в целом. Разумеется, результативно "бороться" с ним можно лишь одним-единственным путем: всячески помогая развитию такой глобализации.
Однако, наряду с объективным процессом глобализации, существует и "глобализация" как попытка определенных общественно-политических сил Запада, прежде всего в США, монополизировать управление данным процессом в своих интересах и для достижения собственных целей.
Механизмы такой монополизации даже изначально были весьма многочисленными, изощренными и системными. В данной связи достаточно упомянуть о том, что всем хорошо известный Интернет создавался по заказу Пентагона и до сих пор имеет "закрытый" сверхскоростной сегмент, который может использоваться исключительно военно-политическими структурами США — в то время как "открытый" глобальный сегмент Интернета находится под непрерывным мониторингом их серверов, именуемых в просторечии "ботами ЦРУ".
То же самое касается новых, всё более жёстких, трактовок так называемого "авторского права" (включая "международное авторское право"), способствующих монополизации и отчуждению определенных категорий идеального продукта с установлением монопольно высоких цен на них (например, программное обеспечение, аудио- и видеопродукция и т.д.).
В то же время совершенно очевидно, что основным следствием "глобализации" как таковой стала гигантская денежная эмиссия: уже в 2005 году притом, что весь мировой ВВП составлял около $30 трлн., производно-финансовый инструмент оценивался в $450 трлн. Для сравнения: в "базовом" 1994 году мировой ВВП, согласно оценкам А.Мэддисона, составлял примерно $11 трлн., а совокупный производно-финансовый инструмент — около $70 трлн. Как можно видеть, за 1994-2005 годы на каждый доллар реально произведенного продукта было эмитировано 19 номинальных долларов. Сегодня ситуация выглядит попросту катастрофичной: мировой ВВП по итогам 2012 года оценивается примерно в $80 трлн., а мировая денежная масса (агрегат L) — в $1130 трлн. Иными словами, сегодня свыше 95% циркулирующих в мире денег носят чисто информационную природу и являются, по сути, "глобализационными" деньгами, не связанными ни с какой реальной стоимостью. 83% этих гигантских средств распоряжается всего1% населения планеты.
Как правило, именно эти финансовые следствия часто выдаются за суть глобализации. В частности, Михаилу Делягину принадлежит следующее определение: "Глобализация — это процесс формирования и последующего развития единого общемирового финансово-экономического пространства на базе новых, преимущественно компьютерных технологий". Понятно, что таковы параметры не столько глобализации, сколько "глобализации".
Подобно тому, как датой рождения Интернета считается 29 октября 1969 года, 30 августа 1994 года можно считать датой рождения глобализации как таковой.
Мы привычно говорим о "двух сторонах медали" или про "обратную сторону Луны". В процессе глобализации точно так же присутствуют два измерения, позволяющие говорить о глобализации и "глобализации".
Глобализация как таковая — это, прежде всего, общекультурный феномен современного человечества, представляющий собой массовый обмен информацией, говоря нынешним языком, в режиме "он-лайн".
Это объективный процесс глобализации, который, если использовать марксистскую терминологию, является одним из свидетельств роста производительных сил человечества в целом. Разумеется, результативно "бороться" с ним можно лишь одним-единственным путем: всячески помогая развитию такой глобализации.
Однако, наряду с объективным процессом глобализации, существует и "глобализация" как попытка определенных общественно-политических сил Запада, прежде всего в США, монополизировать управление данным процессом в своих интересах и для достижения собственных целей.
Механизмы такой монополизации даже изначально были весьма многочисленными, изощренными и системными. В данной связи достаточно упомянуть о том, что всем хорошо известный Интернет создавался по заказу Пентагона и до сих пор имеет "закрытый" сверхскоростной сегмент, который может использоваться исключительно военно-политическими структурами США — в то время как "открытый" глобальный сегмент Интернета находится под непрерывным мониторингом их серверов, именуемых в просторечии "ботами ЦРУ".
То же самое касается новых, всё более жёстких, трактовок так называемого "авторского права" (включая "международное авторское право"), способствующих монополизации и отчуждению определенных категорий идеального продукта с установлением монопольно высоких цен на них (например, программное обеспечение, аудио- и видеопродукция и т.д.).
В то же время совершенно очевидно, что основным следствием "глобализации" как таковой стала гигантская денежная эмиссия: уже в 2005 году притом, что весь мировой ВВП составлял около $30 трлн., производно-финансовый инструмент оценивался в $450 трлн. Для сравнения: в "базовом" 1994 году мировой ВВП, согласно оценкам А.Мэддисона, составлял примерно $11 трлн., а совокупный производно-финансовый инструмент — около $70 трлн. Как можно видеть, за 1994-2005 годы на каждый доллар реально произведенного продукта было эмитировано 19 номинальных долларов. Сегодня ситуация выглядит попросту катастрофичной: мировой ВВП по итогам 2012 года оценивается примерно в $80 трлн., а мировая денежная масса (агрегат L) — в $1130 трлн. Иными словами, сегодня свыше 95% циркулирующих в мире денег носят чисто информационную природу и являются, по сути, "глобализационными" деньгами, не связанными ни с какой реальной стоимостью. 83% этих гигантских средств распоряжается всего1% населения планеты.
Как правило, именно эти финансовые следствия часто выдаются за суть глобализации. В частности, Михаилу Делягину принадлежит следующее определение: "Глобализация — это процесс формирования и последующего развития единого общемирового финансово-экономического пространства на базе новых, преимущественно компьютерных технологий". Понятно, что таковы параметры не столько глобализации, сколько "глобализации".
СЕТИ В СЕТИ
Развитие интернет-технологий с 2003 года привело к взрывному росту такого феномена, как социальные
сети. Общее число их зарегистрированных пользователей к началу 2013 года почти сравнялось с населением Земли, превысив отметку
в 6 млрд., из них более половины приходятся на Facebook (США, 1 млрд. пользователей), Tencent QQ (КНР, 784 млн.) и Scype (Эстония, 663 млн.), Google (США,
500 млн.) и Twitter (США, 500 млн.).
Понятно, что один и тот же пользователь Интернета может одновременно зарегистрироваться хоть в двадцати разных социальных сетях, но всё равно — количество и, соответственно, качество "включенности" огромного массива современного человечества в интернет-общение впечатляют…
Кстати, "отец-основатель" крупнейшей в мире социальной сети Facebook Марк Цукерберг еще два года назад отмечал, что "пользователи мобильных телефонов в два раза более активны в соцсети по сравнению с теми, кто пользуется персональными компьютерами".
Количество людей, которые проводят в Мировой Сети больше половины времени своей жизни (т.е. более 12 часов в сутки), также непрерывно растет. Интернет-зависимостью, по данным психиатров, страдают до 10% её пользователей, то есть сегодня это примерно 200-250 млн. человек. И это не удивительно. Ведь Мировая Сеть, подобно лемовскому Солярису, в любой момент продуцирует образы и модели реальности на любой вкус: от "кибер-секса" до кибер-спорта, от Wikipedia до WikiLeaks. Шедевры мирового кинематографа и лучшие записи лучших певцов мира, возможность прямого, "в режиме реального времени", общения с любым другим пользователем глобального Интернета, практически весь корпус мировой литературы и "виртуальные путешествия" по городам мира, разного рода сетевые игры и интернет-шоппинг, — всё это не просто реальность. Всё это — реальность уже доступная и достаточно широко распространенная.
И она начинает приобретать неожиданные и даже непредставимые ранее качественные черты.
Хакерские атаки, в которых участвуют тысячи и десятки тысяч "инфицированных" специальными вирусными программами компьютеров по всему миру.
"Фишинг" и "троллинг" в социальных сетях, способный привести их жертвы к самым настоящим разорению или самоубийству.
Многомиллионные и даже многомиллиардные махинации с персональными данными держателей электронных банковских карт, участников социальных сетей и т.д.
Флешмобы, от "безобидных" арт-проектов с несколькими участниками до многотысячных толп на центральных площадях государственных столиц, свергающих правительства, как это было, например, в Египте.
"Анонимусы" в масках Гая Фокса.
Универсальный язык "смайликов" и "мемов".
От самых популярных сетевых проектов с миллионами пользователей уже не так далеко до создания сетевых квазирелигий…
Разделение жизненного пространства и времени на "реал" и "виртуал", на режимы "он-лайн" и "офф-лайн" оказывается вовсе не абсолютным и даже не обязательным.
Создается ощущение, что возникает новый тип социальности, социальной организации и социальной идентификации, по совокупности своих параметров вполне сопоставимый с идентификацией этнической.
Понятно, что один и тот же пользователь Интернета может одновременно зарегистрироваться хоть в двадцати разных социальных сетях, но всё равно — количество и, соответственно, качество "включенности" огромного массива современного человечества в интернет-общение впечатляют…
Кстати, "отец-основатель" крупнейшей в мире социальной сети Facebook Марк Цукерберг еще два года назад отмечал, что "пользователи мобильных телефонов в два раза более активны в соцсети по сравнению с теми, кто пользуется персональными компьютерами".
Количество людей, которые проводят в Мировой Сети больше половины времени своей жизни (т.е. более 12 часов в сутки), также непрерывно растет. Интернет-зависимостью, по данным психиатров, страдают до 10% её пользователей, то есть сегодня это примерно 200-250 млн. человек. И это не удивительно. Ведь Мировая Сеть, подобно лемовскому Солярису, в любой момент продуцирует образы и модели реальности на любой вкус: от "кибер-секса" до кибер-спорта, от Wikipedia до WikiLeaks. Шедевры мирового кинематографа и лучшие записи лучших певцов мира, возможность прямого, "в режиме реального времени", общения с любым другим пользователем глобального Интернета, практически весь корпус мировой литературы и "виртуальные путешествия" по городам мира, разного рода сетевые игры и интернет-шоппинг, — всё это не просто реальность. Всё это — реальность уже доступная и достаточно широко распространенная.
И она начинает приобретать неожиданные и даже непредставимые ранее качественные черты.
Хакерские атаки, в которых участвуют тысячи и десятки тысяч "инфицированных" специальными вирусными программами компьютеров по всему миру.
"Фишинг" и "троллинг" в социальных сетях, способный привести их жертвы к самым настоящим разорению или самоубийству.
Многомиллионные и даже многомиллиардные махинации с персональными данными держателей электронных банковских карт, участников социальных сетей и т.д.
Флешмобы, от "безобидных" арт-проектов с несколькими участниками до многотысячных толп на центральных площадях государственных столиц, свергающих правительства, как это было, например, в Египте.
"Анонимусы" в масках Гая Фокса.
Универсальный язык "смайликов" и "мемов".
От самых популярных сетевых проектов с миллионами пользователей уже не так далеко до создания сетевых квазирелигий…
Разделение жизненного пространства и времени на "реал" и "виртуал", на режимы "он-лайн" и "офф-лайн" оказывается вовсе не абсолютным и даже не обязательным.
Создается ощущение, что возникает новый тип социальности, социальной организации и социальной идентификации, по совокупности своих параметров вполне сопоставимый с идентификацией этнической.
ДЖИНН ИЗ БУТЫЛКИ
Этот новый тип социальности, по аналогии с традиционным "этносом", можно было бы назвать
"нетосом" (от англ. "network", сеть).
В принципе формирование таких "альтернативных" общностей предусмотрено в американской концепции "мягкой силы" (soft-power) как одно из средств ослабления, разрушения и подчинения других суверенных государств — в одном ряду, скажем, с "нацие-строительством" (nation-building) или "ювенальной юстицией".
Но здесь, похоже, налицо тот самый случай, когда "джинна выпустили из бутылки" — формирование и функционирование нетосов уже явно выходит за рамки какого-либо внешнего по отношению к ним контроля, развиваясь по совсем иным, внутренним, присущим самим этим структурам, законам и правилам.
Единственный уровень социальной организации и социальной идентификации, пока не освоенный нет-сообществами, это — уровень конфессиональный, без которого полноценной "заявки на власть" эти сообщества сделать не могут. Но, как отмечалось выше, данный порог, во-первых, существует, а во-вторых — не является непреодолимым.
Создание сетевых "электронных религий" — дело самого ближайшего будущего. И под этим флагом "новых сверхценностей" нет-сообщества вполне могут отправиться на захват власти как в "виртуале", так и в "реале". Поэтому разного рода "твиттеры" и "блоги" президентов, премьер-министров, крупных финансистов, "звезд" шоу-бизнеса и прочих представителей спектра "власть предержащих" в современном обществе могут быть вызваны не столько стремлением "идти в ногу со временем", сколько опасениями потери этой самой власти сначала в виртуальном хронотопе, а затем — и в реальном.
Иными словами, им приходится позиционировать свое присутствие в сетевом пространстве, чтобы власть там не захватили другие. Поэтому недавний крик души пресс-секретаря действующего премьер-министра РФ Натальи Тимаковой: "Он вам не Димон!" — можно считать заверенной распиской в том, что Дмитрия Анатольевича Медведева никакой властью в российском секторе Мировой Сети больше не считают. То есть попытка трансляции его властных полномочий и властного статуса из "реала" в "виртуал" не состоялась. Кто на новенького?
И не окажемся ли все мы неожиданно для себя — ну, не завтра или послезавтра, а через десяток-другой лет — в обществе победившей нетократии?
В принципе формирование таких "альтернативных" общностей предусмотрено в американской концепции "мягкой силы" (soft-power) как одно из средств ослабления, разрушения и подчинения других суверенных государств — в одном ряду, скажем, с "нацие-строительством" (nation-building) или "ювенальной юстицией".
Но здесь, похоже, налицо тот самый случай, когда "джинна выпустили из бутылки" — формирование и функционирование нетосов уже явно выходит за рамки какого-либо внешнего по отношению к ним контроля, развиваясь по совсем иным, внутренним, присущим самим этим структурам, законам и правилам.
Единственный уровень социальной организации и социальной идентификации, пока не освоенный нет-сообществами, это — уровень конфессиональный, без которого полноценной "заявки на власть" эти сообщества сделать не могут. Но, как отмечалось выше, данный порог, во-первых, существует, а во-вторых — не является непреодолимым.
Создание сетевых "электронных религий" — дело самого ближайшего будущего. И под этим флагом "новых сверхценностей" нет-сообщества вполне могут отправиться на захват власти как в "виртуале", так и в "реале". Поэтому разного рода "твиттеры" и "блоги" президентов, премьер-министров, крупных финансистов, "звезд" шоу-бизнеса и прочих представителей спектра "власть предержащих" в современном обществе могут быть вызваны не столько стремлением "идти в ногу со временем", сколько опасениями потери этой самой власти сначала в виртуальном хронотопе, а затем — и в реальном.
Иными словами, им приходится позиционировать свое присутствие в сетевом пространстве, чтобы власть там не захватили другие. Поэтому недавний крик души пресс-секретаря действующего премьер-министра РФ Натальи Тимаковой: "Он вам не Димон!" — можно считать заверенной распиской в том, что Дмитрия Анатольевича Медведева никакой властью в российском секторе Мировой Сети больше не считают. То есть попытка трансляции его властных полномочий и властного статуса из "реала" в "виртуал" не состоялась. Кто на новенького?
И не окажемся ли все мы неожиданно для себя — ну, не завтра или послезавтра, а через десяток-другой лет — в обществе победившей нетократии?
http://www.zavtra.ru/content/view/netokratiya-i-netos/
Комментариев нет:
Отправить комментарий